Этнотеонимы: проблема универсалий (или секреты мистификации экстенсионалов и интенсионалов в сакральных концептах)
Теонимы - это имена божеств. Они всегда предстают этнически и конфессионально специфическими: каждая религия так или иначе является в той или иной степени самостоятельной в том смысле, что в качестве Верховной субстанции признаётся свой Бог, неповторимый в своих основных качествах-признаках. Это касается религий монотеистского характера, в отличие от языческих (политеистских) религий, где ни один бог не является главным, поскольку каждый бог предстаёт Верховным в своей области(в своей сфере деятельности).
Очевидно в своей эволюции религии начинаются как раз с таких языческих религий, в которых отсутствует Единый и Верховный бог, но зато все отраслевые боги - Верховные. (Не напоминает ли это идеологию-тенденцию периода феодальной раздробленности, когда каждый феодал у себя был Верховным правителем?!). А дальше - трансформации. Многобожие остаётся, но над всеми божествами появляется Единый Верховный Бог (реализация земной тенденции к объединению феодальных земель?). Однако титул Единого "Верховного Бога" предстаёт пока чисто номинальным: все божества в своих областях остаются Верховными! До наступления монотеизма.
Монотеизм! Вообще удивительно человеческое бессознательное: какие здесь совершаются метаморфозы! В самом деле: Бог один, но предстаёт он почему-то как единство разноликое, как двух-, трёх,-многоипостасная субстанция (ср., например, христианскую триаду "бог-отец-бог-сын-бог-святой дух"). Что это? Компромисс между полиеизмом и монотеизмом? Пожалуй, да. Ибо, какая разница, будут ли отдельные божества абсолютно самостоятельными каждое в своей области, сфере жизни, или они объединяются в одном, но многоипостасном лице-едином Боге? Вот ведь в чём дело!
А дело в том, что, как разъясняет известный "семантический треугольник" Г.Фреге (Ср. также у Б.Рассела, Э.Гуссерля, у представителей так называемой "лингвистической философии"), каждый экстенсионал может иметь сколь угодно интенсионалов, т.е. один и тот же предмет может восприниматься по-разному и по-разному же именоваться.
В плане
сказанного выше, интересны следующие мысли. Так, Снорри Стурлуссон, говоря о
причинах множественности имён бога Один в эддической поэзии, пишет, что
"некоторые из имён происходят от его деяний и ещё тем, что " сколько
ни есть языков на свете, всякому народу приходится переиначивать его имя на
свой лад, чтобы по-своему молиться ему и призывать его".1
О.А.Смирницкая по этому поводу думает, что "...Земля и небо, месяц и
солнце, огонь и море видятся обитателям разных миров по-разному и означают они
для них не одно и тоже"... И далее: «Изменчивость космологических объектов
- это природное их свойство и в мире людей. Эта изменчивость порождает
множество имён одного и того же объекта».2
Что касается теонимии, то удивительно, что "имена Одина, как явствует из песни, - это его личины, позволявшие ему оставаться неузнанным во время его странствий в разных мирах".3
Тут крайне любопытно, что пишет по этому поводу Либерман: "То, что другие достигали путём превращения в животных... Один достигал, меняя имена всякий раз, когда он путешествовал инкогнито".4
И то сказать! Ведь в "Речах Гримнира "бог"Один-Гримнир» называет себя множеством имён (54 имени!), тем самым совершая акт самовоплощения, возвращения к своей полной и совершенной сущности. Вот конец перечня имён: "Ныне Один мне имя!/ И Страшным я звался,/ И Шумным себя называл, Бдителем, Ужас Вселяющим, Путником,/ Создателем, Богом богов,/ Усыпитель, Свиватель - и все без изъятия, /Знаю, пошли от меня!"(Эдда)".5
Итак, у бога Один (экстенсионала) - 54 имени (интенсионала), полностью раскрывающих его подлинную сущность - совокупность его признаков-представлений-перевоплощений.
А вот что говорит о себе верховный бог зороастризма, Ахурамазда. Ахура-Мазда молвил: "Мне имя - Вопросимый, О верный Заратуштра, Второе имя -Стадный, А третье имя - Мощный, Четвёртое - я Истина, А, в-Пятых, - Всё-Благое, Что истинно от Мазды, Шестое имя- Разум, Седьмое- я Разумный, Восьмое - я Ученье, Девятое-Учёный. Десятое - я Святость, Одиннадцать - Святой я, Двенадцать - я Ахура, Тринадцать - я Сильнейший, Четырнадцать-Беззлобный, Пятнадцать - я Победный, Шестнадцать-Всесчитающий, Всевидящий-семнадцать, Целитель-Восемнадцать, Создатель-Девятнадцать, Двадцатое - я Мазда"6. И далее опять Ахурамазда о себе: "Творец - я, Покровитель, Хранитель и Всезнающий, Мне Дух Святейший имя, и мне Целитель имя, Целебнейший - мне имя, и мне Служитель - имя, Священнейший Служитель, и мне Ахура имя, ещё мне Мазда имя, и Праведный мне имя, мне Благодатный имя, Всеблагодатный - имя, и мне Всезрячий - имя, и Самый Зрячий имя, и Очень-Зоркий имя, мне имя – наблюдатель, Преследователь-имя, мне Созидатель имя, мне Охранитель имя, и мне Защитник имя, и Знающий мне имя, Всеведающий-имя, ещё мне Пастырь имя. Я - "Слово скотовода", ещё - Властолюбивый, ещё я -Добровластный, мне имя - Мягковластный, мне имя - Необманный, мне имя - Безобманный, мне Сохранитель - имя и Сокрушитель - имя, Я -Наповал-Разящий, мне имя - Всетворящий, Доброблагой мне имя, Полноблагой мне имя, мне имя - Благотворный, Я - Действительно полезный, Действительно - Полезный, моё Полезный имя, и сильный - моё имя, мне Всемогущий имя, и Истинный мне имя, Высокий-моё имя,и Властный моё имя, Властнейший - моё имя, ещё - Благоразумный, Умнейший - моё имя, мне Дальновидный имя, - Вот эти имена".7
Итак, у Ахурамазды - верховного бога восточных
иранцев-приверженцев зороастризма, около 70
сущностей-воплощений-перевоплощений-признаков-интенсионалов, вкупе составляющих
мощный концепт, экстенсионалом которого является "Бог Ахурамазда
(Ахура-Мазда)." (Кстати сказать, здесь термин «экстенсионал», равнозначный
терминам "денотат", "референт", предмет", означающий в
сфере значений слова "предмет реального мира, обозначенный словом",
употребляется условно, поскольку за понятием "бога" в реальном мире
закреплена абстрактная субстанция, которую никогда и никто не видел, никак не
ощутил, и, следовательно, здесь вместо "экстенсионал" - а уместнее
было бы говорить об "интенсионале").
Крайне любопытно, что в выше приведённых примерах и Один, и Ахурамазда сами говорят о своих разных субстанциях. И это в отличие от осетинского Хуыцау-а (или Стыр Хуыцау-а) -"Бога"(Большого Бога"), который людям никак себя не представляет вербально - его сущность и сущности-интенсионалы в процессе обращения к Нему в молитвах и гимнах перечисляют молящиеся люди.
Герменевтика отмеченного факта может быть разной.
Во-первых, во-времена Одина, Ахурамазды и других этнических богов, люди ещё не знали всех сущностей своих богов, а уж осетины - более поздний этнос, знакомы с этими сущностями-субстанциями Всевышнего и потому они сами перечисляют их при обращении к нему -Хуыцау-у (Стыр Хуыцау-у). Кстати, о необходимости перечисления всех своих сущностей-субстанций-имён, говорится ещё у Ахурамазды после перечисления своих имён: "Кто в этом плотском мире, Спитама-Заратуштра. Все имена изустно Промолвит днём ли, ночью, Промолвит ли вставая, Промолвит ли Ложась, Повязывая пояс, Развязывая пояс, из дыма уходя, Из рода уходя, Страну ли покидая, Или приходя в страну. Того не одолеют ни в этот день, ни ночью. Всех Яростью гонимых Зломыслящих орудья, ни молоты, ни стрелы, ножи и булавы, И камни не сразят..."8
Другая герменевтика: Если у древних Один, Ахурамазда и другие настроены настолько популистски, что снисходят к общению с народом, то осетинский Хуыцау не допускает этого.(Ср. даже в" Нартских сказаниях", где Хуыцау общается с землянами-людьми только через посредника - в частности, зæрватыкк а "ласточки").
Вот и осетины перечисляют все основные сущности-субстанции Хуыцау-а (Стыр Хуыцау-а), когда в своих молитвах обращаются к нему: "Хуыцау, ме скæнæг Хуыцау!" Боже! Меня сотворивший Боже! Стыр Хуыцау! "Большое Боже! Иунæг хуыцау! "Боже единый!", Иунæг стыр хуыцау "Единое большое боже!", Иунæг кадджын стыр хуыцау! "Единое славное большое боже", Дунесфæлдисæг Хуыцау "Миросотворившее Боже!" Дунескæнæг Хуыцау "Миро(вселенно) сделавшее Боже!", Дунескæнæг, дунесфæлдисæг Хуыцау "Миросделавшее, миросотворившее Боже!", Хуыцæутты хуыцау!" Бог богов!", Хуыцæутты хуыцау, мæхи хуыцау!", "Бог богов, мой бог!", Дунейы фарн "Мира благодать", Уæлæрвтыл Бадæг "Над небесами Сидящий," Амондтæ (нывтæ) иуарæг "Счастия (судьбы) раздающий» и т.д.
И всё таки у осетинского бога нет всеохватывающего имени, подобного Один, Ахурамазда, Стрибог и т.д. Не потому ли возникло осетинское предмолитвенное выражение: Хуыцауы ном ссарæм! - Бога имя найдём!" В то же время мы полагаем, что этим именем является слово Хуыцау "Бог", поскольку это слово обозначает единичное понятие (ср. здесь ещё из молитвы: æмбал кæмæн нæй, уыцы иунæг кадджын хуыцау, "У кого вокруг никого (буквально, нет сотоварищей), тот единственный славный Бог!»
В любом случае, однако, как было сказано выше, в слове "бог" экстенсионал Бог во всех развитых религиях, как правило, состоит из множества имён-интенсионалов (по сути дела, предикатов). Так, ср. ещё имена Божии в Библии (Ветхом Завете), например, в русской версии: Бог, Господь, Владыка, Бог Всемогущий, Бог Всевышний, Бог Вечный, Бог Крепкий, Господь Бог, Владыко Господь и т.д. (Ср. также в Коране).
В связи со сказанным подчеркнём ещё раз нашу мысль о том, что во времена многобожия каждый бог имел свою функцию, по которой он и получал своё имя с тем или иным конкретным интенсионалом. Факт же приписывания всех имён, точнее же их интенсионалов с теми или иными номинациями, очевидно, может представать как попытка перехода к единобожию (на Земле - к единовластию). Ср. в этом плане первый этап перехода, когда многобожие остаётся, но один из богов становится Богом, т.е. главным (например Зевс и другие боги в греческой мифологии). Очевидно, выражение, подобное осетинскому Хуыцæутты хуыцау "Бог богов" и отражает этот период над прежними равноправными богами осетинского пантеона, имена которых по большей части уже восходят к осетинофицированным номинациям христианских святых (Ср. Уастырджи «Святой Георгий», Уацилла "Святой Илья", Фæлвæра "Флавий и Флора", Донбеттыр "Водяной Пётр"9 и другие) возвышается Хуыцау "Бог". Любопытно при этом, что осетины в период многобожия в своих молитвах непосредственно обращались к тем или иным конкретным божествам. С появлением же тенденции к единобожию, молитвы начинались с обращения сначала к Хуыцау, а потом переходили в своих просьбах к остальным богам. Затем Хуыцау все больше и больше персонифицируется: сначала он становится Стыр Хуыцау "Большой бог", позднее, Иунæг стыр хуыцау "Один (единственный) большой бог". В дальнейшем ещё больше: Хуыцау в молитвах признаётся Дунескæнæг "Творцом вселенной", Нескæнæг/сфæлдисæг "Творцом/Создателем людей" и, наконец, и "Творцом других небожителей". Последний акт означает перевод прежних языческих богов в ранг простых святых.
Впрочем, Бог их создал как потенциальных посредников между Богом и людьми: в отличие от Хуыцау-а (Бога),который никогда на землю не спускается, прежние божества, перешедшие в другой ранг, могут жить как на небесах, так и на Земле. Именно к ним и обращаются люди после упоминания имени Бога и прославления этого имени. Именно их просят походатайствовать перед Богом, поскольку именно они вхожи к Нему. Да и с другой стороны, все эти божества, точнее, прежние божества (нынче же, по иерархии - ангелы, святые) как-никак наиболее привычные им, наиболее близкие им! Кстати, такое явление, когда молящиеся люди обращаются к верховным богам через божества, иерархически нижестоящих, знакомо многим народам, религиям (ср. тут хотя бы статус бога Окхванъсанъдже в Корейском пантеоне: "Окхванъсанъдже -наивысшее божество, повелитель всех прочих духов и божеств. Непосредственно ему возносить молитвы не приходится: слишком высок он для людей, потому молятся и просят чего-нибудь у меньших духов, ему подчинённых "и дальше после божества №1.Окхванъсанъдже" идёт божество под №14: "Чхвеёнъ чанъгун - известный военачальник времён конца Коре. Очень могущественный дух; его особенно чтут шаманки, и даже когда они обращаются с молениями к другим божествам, все равно ему потом молятся. Пребывает на горе в Кайдзё (Сеуле)10. Ср.также у ДЖ.Фрэзера11). Приведём примеры из осетинского фольклора, подтверждающие выше приведённые наши мысли12. Хуыцау! Фиццаг дæхе хуарзæнхос, Уæдта де 'сконд изæдти хуарзанхææ! - "Боже! Пошли нам сначала свою милость, А затем милость сотворённых тобою изэдов", Хуыцау, ду еунæг дæ! Дæхецæн лигъстæ кæнæн, дæхе æма де зæдти номбæл! - "Ты един, Всевышний! Просим тебя во имя твоё и твоих изэдов!", Хуыцау, табу дæуæн, Хуыцау! Де 'сконд адæм стæм, æмæ нын дæ хорзæх, дæ арфæтæ бахай кæн - "Боже, слава тебе, Боже! Сотворены тобой, и одари нас своей милостью, Надели нас своими щедротами! "Ой, Ой, не скæнæг устур Хуыцау - "Ой, Ой, Творец наш - великий Бог". О Хуыцаумæ хæстæг Тутыр! - "О приближённый к Богу Тутыр!", Дуней ка искодта, йеци еунæг Хуыцау! - "Единый Боже, Сотворивший Вселенную!" Хуыцау, табу де 'стырдзинæдтæн фæуæд... Хур-Артхурон, Хуыцаумæ цæуæг дæ, уæлæмæ хорз хабæрттæ фæхæсс, фæстæмæ нын хорз арфæтæ ракæн! - "Господи, слава твоему величию,... Хур-Артхурон, ты вхож к Всевышнему. Будь там добрым вестником, Возвращайся к нам с благословением!" О Стыр Хуыцау! æмбал кæмæн нæй, цытджын Иунæг Хуыцау, табу дæхицæн!.. Де сконд зæдты æмæ дауджыты хорзæх дæр нæ уæд!.. Уæ тæхгæ-нæргæ сызгъæрин Уастырджи, Хуыцауæй ирон адæммæ, ирон адæмæй – Хуыцаумæ - дыууæрдыгæй минæвæр дæ, Хуыцаумæ фæндæг дын уæгъд у, æмæ нæ йæ аудындзинадæй хайджын кæн! - "О Великий Бог! Великий Единственный Бог, табу тебе!. Да снизойдёт на нас благодать созданных тобой ангелов и святых!.. О громоподобный небесный золотой Уастырджы, от Бога к осетинскому народу, от осетинского народа к Богу-посланник ты в обе стороны, дорога к Богу тебе знакома, и облагодетельствуй нас его почестями!"
Итак, экзегетика теонимов (этнотеонимов) приводит нас к следующим выводам.
Прежде всего, представления о небесных царствах и их правителях-богов (божеств) – это, несомненно, проецирование сознанием людей устройства земного царства на сверх чувственную субстанцию. Именно с эволюцией, с изменениями в земном царстве связаны эволюция, изменения в небесном царстве. Так, например, доэтнический период филогенеза представлен неперсонифицированным богом-воплощением анимистических верований (ср. к примеру теоним Тенгри, как небесный дух-хозяин, т.е. небо, обитающий на небе же в Центрально-Азиатском пантеоне.13). Затем, с рождением этносов период поствавилонского столпотворения) появляются этноперсонифицированные божества, характеризующие этап политеизма: с лингвологико-философской точки зрения это означало раскол смутных очертаний протоэкстенсионала с расплывчатым интенсионалом на множества экстенсионалов-интенсионалов.
С формированием этногосударств над всеми экстенсионалами появляется особый экстенсионал, который пока обладает единственным интенсионалом "Верховный", но который, несомненно, предстаёт предвестником распада политеизма и перехода к монотеизму, т.е. перехода от язычества к конфессиональным религиям.
Следующий за этническим периодом в филогенезе надэтнический период знаменуется процессом разрушения этнополитеизма и становления надэтнического монотеизма, т.е. процессом формирования мирогосподствующих религий. Процесс этот протекает таким образом, что ранее номинальный надэкстенсионал с единственным интенсионалом "верховный", "забирает" интенсионалы-функции всех нижестоящих богов и вбирает их в себя, становясь таким образом многоинтенсиональным и, следовательно, единственным богом, т.е. Богом. Лишённые же своих бывших интенсионалов-функций бывшие отраслевые божества переводятся в ранг ангелов и святых с трансформировавшимися интенсионалами-функциями посредников между Богом и людьми (ср. в данном смысле федеративное устройство государств, внутриконтинентальные и межконтинентальные объединения со свойственными им иерархическими властными, управленческими структурами).
И в завершение здесь отметим ещё один прелюбопытнейший факт, заключающийся в своеобразном акте демистификации теонимов, когда экстенсионал-интенсионал (собственное имя-теоним) переходит в разряд апеллятивов (нарицательных слов) (ср. современное осетинское слово дынджыр "большой", которое восходит к теониму Тенгри14 - вероятнее всего, к шумерскому варианту номинации "Дингир"). Данный факт ещё раз подчёркивает объективность изложенной выше концепции парадигмального процесса теонимообразования, теонимосодержания и теонимофункционирования в виде "неперсонифицированные теонимы-персонифицированные теонимы - деперсонифицированные теонимы" (ср. Тенгри - неперсонифицированное, персонифицированное15 и деперсонифицированное в осетинском слове дынджыр "большой"16, а также, осетинское слово Хуыцау, как недифференцированное неперсонифицированное имя богов, затем Хуыцау, как имя персонифицированных конкретных богов, и, наконец, хуыцау, как вообще имя всего сверхчувственного).
Примечания:
1. См.: О.А. Смирницкая. Наименования космологических объектов в мифе и языке // Вестник МГУ, Серия 9,Филология.2002№1.с.12
2. Там же, с.12-13.
3. Там же. с.12.
4. Там же.
5. Там же.
6. См.: "Авеста. Избранные гимны. (Перевод с аветийского и комментарии проф. И.М. Стеблин-Каменского), Душанбе. "Адиб". 1990. с.13-14.
7. Там же.с.15-16.
8.Там же,с.16-17.
9. Этимологии этих теонимов см. в "Историко-этимологическом словаре осетинского языка" В.И.Абаева.т.I-IV. М.1958-1989. см. так же эти теонимы в "Мифологическом словаре". М.1990.
10.См.:Н.И.Конрад. Неопубликованные работы. Письма. М.1996. с.64-65.
11.ДЖ.-ДЖ.Фрэзер. Фольклор в Ветхом завете. М.,1989.
12.См.тексты в: "Памятники народного творчества осетин. Трудовая и обрядовая поэзия осетин." Владикавказ.1992. с.50-64.119-129; В.Х.Тменов, Е.Б. Бесолова, Е.Н. Гонобоблев. Религиозные воззрения осетин (история религии - история народа). Владикавказ. 2002.с352-387.
13.См.: Мифологический словарь,М.1990.С.523-524.
14См.: Абаев В.И. Историко-этимологический словарь осетинского языка. Т.I.М.-Л.1958.С.383.
15.См.: Мифологический словарь. М.,1990. с.523-524.
16.См.: Абаев В.И. Историко-этимологический словарь осетинского языка. М-Л.1958. с.383.